Радостный диакон

Встреча с Александром Алексеевичем Болдушевским в поселке Орджоникидзе (июнь 2024 года)

Переезд на новое место жительства для служения Богу явление не новое. На протяжении всей истории существования церкви немало верующих оставили обжитое место и переселились к малым, только зародившимся, группам детей Божьих. В нашем братстве немало семей переселилось для служения в 80-е и 90-е годы прошлого столетия. В гости к одной из них мы и направились сейчас. Александр Алексеевич Болдушевский с супругой Людмилой живут в поселке Орджоникидзе Красноярского края уже 42 года.

— Хоть бы зверь какой вышел из тайги! — глядя в окно автомобиля на дикую тайгу, задумчиво сказал один из участников поездки.

Я посмотрел в боковое окно на густую стену зеленеющей тайги Приангарья. Да, медведи здесь нередки и в этот вечерний час могут выйти на дорогу погреться на вечернем солнышке — так нам поведали местные братья. Управляя автомобилем, я вновь направил взор на таежную грунтовую дорогу, которая требовала беспрерывного внимания, так как после обильного дождя ее изрядно размыло и наполнило огромными лужами.

— Нет, нет… Только не медведь, и вообще, любая остановка крайне нежелательна, ведь я допустил непростительную оплошность и не заправил полный бак топливом в предыдущем поселке. — От этой мысли кидало в пот. Взглянув на датчик уровня топлива, я с тревогой наблюдал за едва подвижной стрелкой, которая неизменно двигалась вниз и уже показывала, что бак заполнен едва ли на четверть. К тому же вечерело, скоро наступят сумерки, а ночью ехать вовсе не хотелось.

Сопоставив количество оставшихся до места километров с показаниями бортового компьютера, решил: топлива должно хватить, если нигде не застрянем.

«…Опыт, сын ошибок трудных…» — вспомнилась строка из известного стихотворения. Как я мог заехать в тайгу с полупустым баком?! В сознании была постоянная молитва к Богу, чтобы Он помиловал и помог нам добраться до братьев, ведь с нами в машине помимо четверых взрослых двое малолетних детей.

Извилистая таежная дорога, наконец-то, привела нас в поселок Орджоникидзе, расположенный на берегу красивейшей реки Ангары. Встреча с Александром Алексеевичем Болдушевским была радостной. Он с отцовской заботой и вниманием пожурил меня за практически пустой бак.

— Коля, Коля, как же ты так мог поехать в тайгу без запаса топлива? Завтра утром мой сын поедет по делам в Мотыгино и привезет тебе канистру бензина для твоей «тойоты», так что назад поедешь с топливом, — проявил диаконскую заботу Александр Алексеевич, и для нас он почему-то сразу стал просто дядей Сашей.

К дяде Саше приехали внуки из Подмосковья, и его дом кипел жизнью. Наш приезд только добавил хлопот. Но дядя Саша радушно пригласил на ужин, познакомил с внуками, с детьми, и вот мы уже общаемся как давно знакомые друзья. Дядя Саша хозяйничал на кухне сам, его супруга уехала в Абакан к детям, оттого наша беседа за столом была исключительно братской. Горячий чай со свежими листьями смородины по рецепту хозяина был великолепен, да и свежекопченый хариус, местный деликатес, подчеркивал гостеприимство хозяина.

— Дядя Саша, расскажите, как Вы пришли к Богу, как оказались в этом поселке?

— О Боге я знал с самого детства. Можно сказать, с молоком матери впитал библейские истины. Покаялся в подростковом возрасте и уже в пятнадцать лет принял крещение. Жизнь Красноярской молодежи была бурной, насыщенной. Канск, Тайшет, Иланск, Ачинск — эти города мы с молодежью с удовольствием посещали. После армии я женился, брак был в Красноярске. Работал я тогда в автосервисе сварщиком-жестянщиком, но остро встал жилищный вопрос. Как-то моя мама съездила в Орджоникидзе и рассказала, что там есть обращенный брат, правда, не крещенный еще. Говорит: «Съездите, присмотритесь, может быть, переедете туда жить в помощь брату?» Я взял родного брата, и мы поехали… Ну как поехали, дорог тогда сюда еще не было, мы прилетели на кукурузнике. Тогда они летали два раза в день, хоть катайся на них. Причем летели на двух самолетах: сначала до Мотыгино, затем до Орджоникидзе. Здесь был леспромхоз, жизнь кипела, работы много. Я зашел в контору, спрашиваю у директора: «Вам требуются водители?» — «Очень нужны». — «А как с жильем?» — «Через две недели мы предоставляем жилье». Мы так и молились, что если Господь усмотрит жилье и в определенное число придет баржа, то это будет знаком от Господа на переезд в Орджоникидзе. Наши вещи нужно было перевозить на барже, да и у меня уже была личная машина — «горбатый запорожец». И вот ровно в назначенное число приходит баржа. Мы загрузили вещи, я отправился на барже, а жена и мама улетели на самолете. Через трое суток баржа причалила в Орджоникидзе, и местные ребята сбежались посмотреть, как я на «запорожце» съезжаю на берег. Дело в том, что, работая в автосервисе, я имел возможность содержать автомобиль в идеальном состоянии, даже в подкрылки установил лампочки, и колесные арки освещались. Для таежного поселка это было зрелищно. Вот так мы приехали жить в Орджоникидзе, это был март 1982 года. Мы две недели пожили у Анатолия Федоровича Самойлова, того самого новообращенного брата, что покаялся в тайге, затем нам выделили квартиру.

— Получается, Вы переехали, когда здесь не было еще церкви, был только один обращенный. Расскажите, как здесь зародилась церковь.

— Когда мы переехали, здесь стало два члена церкви, я и моя жена. Были также и приближенные, помимо того брата была еще семья. Мы каждый вечер собирались и слушали христианские радиопередачи. Приезжали братья из Красноярска и проводили беседы с крещаемыми, после крестили их. Церковь росла довольно быстро, количество членов доходило до тридцати четырех. В одно время даже молодежи было больше, чем в Абаканской церкви. Мы стали многодетными, наши дети и дети Анатолия Федоровича влились в церковь. Также из мира приходили люди. Были оркестры, молодежные собрания, поездки, детские лагеря. За все время повенчали около пятнадцати пар. Господь благословил наше пребывание здесь. Получается, мы тоже своего рода миссионеры, переехавшие в поселок к одному обращенному. Нас подтолкнул к этому вопрос жилья.

Первые члены церкви в Орджоникидзе

Церковь в Орджоникидзе в 2004 году

— Расскажите о чудесах Божьих в вашей семье.

— Нашему Дениске было шесть лет. Вечером под Новый год дети затеяли игру в прятки, меня дома не было, а жена вышла доить корову. Дочь нашла спрятавшегося Дениску, и как зарычит на него, и в этот самый момент выключили свет во всем поселке, а он, бедняга, испугался, да так, что мурашки по всему телу, аж пот выступил. Когда мать зашла в дом, наш Дениска так сильно заикался, что не мог вообще говорить. Мы всей семьей вопияли к Богу об исцелении. Дениска по-детски верил, что только Бог может его исцелить, молился и ждал служителя. Нас обслуживал с вечерей служитель из Иланска Дмитрий Данилович Петерс. Спустя три месяца он приехал. Мы его сразу с дороги за стол усадили, а Дениска за спиной мамы жестами пытается спросить: «Когда исцелять будет?» Дмитрий Данилович заметил это и спросил: «В чем дело?» Мы ему рассказали наши обстоятельства, он отодвинул тарелку и сказал: «Кушать не будем, пока не сделаем дело». Все прошли в зал, он побеседовал с нами, потом помолился с помазанием елея, возложив на Дениску руки, и только после этого продолжил ужин. На утро наш Денис буквально затараторил, говорил легко, свободно, и по сей день говорит чисто, быстро, без заиканий.

Александр Алексеевич Болдушевский и Анатолий Федорович Самойлов

Другой случай произошел, когда я работал водителем на лесовозе. В тайге загрузили машину, а дорога очень сложная. Уперевшись ножом в середину прицепа, меня подтолкнул бульдозер, чтобы я мог тронуться с места. Я поехал. Спускаясь с крутой горы, нажал на тормоза и услышал шипение воздуха. Тормоза отказали. Оказывается, когда бульдозер толкал меня, он ножом передавил тормозной шланг, и никто этого не заметил. У меня мысли роем. «Машину набок? Нет, слишком опасно». И я взмолился: «Господи, сохрани!» И вот мой КрАЗ, груженный лесом, разогнался так, что сидеть было уже невозможно, я привстал, стараясь удержать машину в колее. Господь сохранил, машина внизу остановилась, я вышел, меня всего трясет. Я благодарил Бога за Его милость, только Он сохранил меня тогда.

— Расскажите о Вашем рукоположении. Кто Вас рукополагал на диакона?

— Нас рукополагали Борис Яковлевич Шмидт и Давид Андреевич Пивнёв, Анатолия Федоровича — на пресвитера, а меня — на диакона. Церковь тогда собиралась в помещении детского сада, нам его предоставил директор леспромхоза. Провели служение, а улететь не могут — нелетная погода. И я помню, как братья Совета церквей, не стесняясь, работали: Давид Андреевич рубил дрова, а Борис Яковлевич — складывал. Помню, как мы общались за работой, у Давида Андреевича был такой хороший, христианский, безобидный юмор. Господь сделал так, что они у нас жили несколько дней, и мы много беседовали, пели, проводили собрания.

— Ваше служение неразрывно связано с Тофаларией. О труде в поселках Алыгджере, Нерхе, Гутаре мы больше знаем по рассказам духовных работников, а хочется увидеть диаконский взгляд на этот проект. И каково быть отцом двоих миссионеров?

— Да, мои дети там трудились, мы им строили дома. Первый дом мы построили в поселке Алыгджер. Строили всё с Божьей помощью. Найти ровное место в Тофаларии очень сложно, но Господь приготовил для нас такое место. Прямо на реке поставили пилораму; валим на скале дерево, по склону скатываем его на реку, по льду грузовиком подтаскиваем к пилораме, пилим брус, доску и на берегу складываем.

Алыгджер, февраль 2006 г.

Семья Панихиных Федора и Натальи, п. Алыгджер, 2016 г.

А летом возводили стены, крышу, пол, потолок, окна, двери — все деревянное. Моя задача была все организовать, чтобы люди не мерзли, могли работать, были всем обеспечены, чтобы работа спорилась. В диаконском служении надо видеть немножко наперед и так организовывать труд, чтобы работать было интересно. Федор с Натальей и Женя с Катей — это наши дети, мы с моей Людой каждый год посещали их, помогали, ободряли. К Нерхе мы старались подъехать к девятому февраля, когда у Кати день рождения. Всегда везли торт от мамы. Непросто им было. Например, они не кушали фрукты, мы могли им их привезти, но они сами себя ограничивали, потому что местные так не питались. Они проходили свою Божью школу, и мы радовались, что Бог их благословлял. Ведь если ты приехал миссионером, то должен терпеть те же тяготы, что и местные.

Встреча с детьми в Нерхе

Радостная встреча, п. Нерха

Семья Мезиных Евгения и Екатерины, п. Нерха, 2012 г.

— Проект «Тофалария» в том формате уже закончился. Поселки остались без миссионеров. Жалко было расставаться?

— Мы сеяли Божье Слово, и Господь возрастит. Труда вложено много, я считаю, что не тщетно. Господь так повел, что семьи выехали. Значит, у Бога есть другие планы. Наталья с Федором переехали недалеко от Тофаларии и хорошо сотрудничают с тофами. Пятнадцать лет они прожили в Алыгджере, и добрый христианский след остался. Женя с Катей собирались прожить в Нерхе пять лет, а потрудились там десять. Слава Богу!

— Дядя Саша, Вы не раз организовывали рабочие группы для физического труда. Скажите, как воспитать ревностного, думающего, жертвенного труженика в церкви?

— Прежде всего личным примером. Самому надо идти впереди и всегда брать помощника. Позволять помощнику иногда принимать решения и ему помогать. Нужно делать так, чтобы труд был в радость. А радость дает Господь. Когда каждый занимается делом, которое поручил ему Господь, то труд, даже самый маленький, незаметный, будет совершаться с радостью. С Божьей помощью будет налаживаться сотрудничество. В диаконской службе без сотрудничества очень трудно. Как-то заготавливали дрова для молитвенного дома. Работаем с молодежью, складываем, и я незаметно, между делом, готовлю ужин, работая со всеми наравне. Подойду к сестре и тихо скажу: «Ты постряпай к чаю», к другой: «Ты пожарь котлет». Дрова складываю и поглядываю, как на кухне дела продвигаются. Так в труде и воспитываются труженики. Юноша перекачал колесо на тачке, и оно громко взорвалось. Ну и что? Работу не останавливаем, прикатили колесо от мотоцикла, амортизатор от него же, немного смекалки — и тачка уже в работе. До последней щепки все убрали, помолились, прославили Бога. Господь благословляет даже в таких бытовых вопросах.

— Скажите, когда можно увидеть диакона радостным?

— Когда заходишь в дом молитвы — и потолок белый, в доме тепло, уютно, братья и сестры улыбаются, им приятно быть в доме Божьем. Сердце радуется, что можно общаться и прославлять Господа за такую милость.

Закончилась беседа, и наутро идем в молитвенный дом, о котором так тепло и сердечно отзывался дядя Саша. Дом чистый, ухоженный. Братья и сестры радуются встрече, чувствуется духовное богатство и родство. Во время богослужения вспоминаю вчерашний разговор, и сердце умиляется от милости Господней. Когда-то был только один новообращенный, а теперь самостоятельная церковь, которая воспитала несколько миссионерских семей. Вспомнился текст Священного Писания: «…довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи» (2 Кор. 12, 9). Чтобы зародилась церковь здесь в Орджоникидзе, Бог использовал простую чету молодоженов, поместив в трудные обстоятельства с жильем, и явил обильную благодать в далеком северном поселке, к которому и дорог-то не было. Бог не ограничил брата служением в поместной церкви, но и доверил участие в труде обширного Сибирского объединения — совершать поездки в Тофаларию.

Уезжая из Орджоникидзе, я сформулировал вывод: если ты послушен Богу и трудишься по Его воле, то Бог наделяет тебя благодатью быть ценным работником в Его руках. Понимая это, радуешься — сила Божья совершается в немощи.

Николай Янц